Современная западная философия

В нашей последней историко-философской теме мы коснемся наиболее влиятельных западных философских направлений 20 века – феноменологии, психоанализа, экзистенциализма и неопозитивизма.

§  1. Феноменология

Феноменология – одно из влиятельных направлений западной философии 20 в., основанное немецким философом Эдмундом Гуссерлем (1859 - 1938).
 Э.Гуссерль

Феноменология берет свое название от слова «феномен», т.е. буквально это наука о феноменах. Феномены – это образования чистого (абсолютного) сознания.
В феноменологии выделяется два вида сознания – обыденное и чистое сознание. Обыденное сознание – это то, что мы обычно имеем в виду под сознанием как областью бытия, в которой находятся наши мысли, чувства, желания, и которая противостоит внешнему миру объектов. Таким образом, идея обыденного сознания предполагает разделение единой реальности на объект и субъект, и обыденное сознание занимает здесь только область субъекта.
Чистое сознание – это понимание сознания как единой реальности, в которой лежат рядом и внутренний, и внешний мир. Ведь в конечном итоге и внешний мир, его объекты также создаются нашим сознанием. Таким образом, в чистом сознании находят свое объединение объект и субъект, здесь мысли и вещи лежат рядом в рамках единой реальности. Образования чистого сознания – это и есть феномены (см. рис.1).

Рис.1
Существует способ достижения чистого сознания, своего рода интеллектуальная медитация, которую Гуссерль называет феноменологическая редукция. В ее основе наложение феноменологического эпохэ (запрета) на все смысловые конструкции, которые предполагают разделение бытия на субъект и объект и отождествление своего я с субъектом.
Гуссерль указывает следующие признаки феноменов. Во-первых, феномены синтетичны – в них объединены свойства внешнего и внутреннего мира. Это своего рода мысле-вещи или вещи-мысле-чувства-воления. Например, стул как феномен – это не только зиртельный образ стула, который мы воспринимаем глазами, но это еще и переживания стула и его смысл как имеено стула – средства для сидения. Здесь стул как бы «обрастает» мыслями и переживаниями, образуя единый феномен.
Во-вторых, феномены очевидны. Сомнение – это вообще признак отождествления своего я с обыденным сознанием, где большая часть бытия попадает в область не-я и требует своего обоснования. Когда достигается чистое сознание, то там все самоудостоверяет себя, выступая как ясное и самоочевидное. Здесь на Гуссерля оказала заметное влияние философия Декарта, в которой высшая аксиома философии достигается в восхождении к источнику всех сомнений, который сам несомненен.
В-третьих, феномены интенциональны. Интенциональность – от лат. intentio, стремление, - это свойство направленности феноменов. В этом свойстве Гуссерль подчеркивает принадлежность феноменов сознанию. Все образования даже обыденного сознания обладают направленностью на свой предмет. Впервые это свойство состояний сознания в особенной степени подчеркнул учитель Гуссерля австрийский философ Франц Брентано. Например, любая мысль – это мысль о чем-то. Любое чувство – это чувство чего-то, допустим, чувство радости или горя. Любое желание – это желание чего-то. Таким образом, все состояния сознания обладают универсальным свойством направленности на свои предметы. Это и есть свойство интенциональности. Феномены также обладают интенциональностью, выступая как своего рода направленные объекты – стрелки, направленные на свои цели. В каждом феномене есть его направленная составляющая, которую Гуссерль назвал ноэзис, и есть предмет этой направленности – ноэма (см. рис.2).

                   
Рис.2

Ноэма – также часть феномена. Хотя она выражает предмет, но это не объект, лежащий вне сознания, а лишь та сторона объекта сознания, которая проявляется в данном феномене.
Чистое сознание как система всех феноменов образует «жизненный мир». Это вся полнота человеческого существования, в своем единстве и непосредственности.
В своей работе «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1936) Гуссерль полагал, что развитие современной культуры во многом определяется научным познанием, в котором абсолютизируется мир объектов и разрушается мир субъекта. Тем самым наука все более утверждает разделение на объект и субъект, разрушая структуры чистого сознания. Необходимо вернуться к более равновесному и целостному образу реальности, который, с его точки зрения, как раз и пытается развивать феноменология.
Структуры феноменологии близки образованиям мира повседневности – обыденному миру человека, в котором каждый из нас проживает в семье, дома, в кругу друзей. Здесь все слито – все вещи живы и одушевлены общением с человеком, все смыслы опредемечены в любимых вещах и образах. В итоге возникает та самая среда смысло-вещей, которая присуща чистому сознанию. Жизненный мир Гуссерль рассматривает как своего рода расширенный мир повседневности, который способен охватить собою разросшуюся и разорванную специализацией современную культуру.

§  2. Экзистенциализм

Экзистенциализм – влиятельное направление философии 20 в. Название этого направления происходит от латинского слова existentia – существование. Основоположником экзистенциализма был датский философ Сёрен Кьеркегор (1813 - 1855). Всплески этого течения были связаны с мировыми войнами. После первой мировой войны лидировала немецкая школа экзистенциализма. Основные ее представители – Карл Ясперс (1883 - 1969), Мартин Хайдеггер (1889 - 1976). После второй мировой войны большое влияние имела французская школа экзистенциализма, основными представителями которой были Жан Поль Сартр (1905 - 1980) и Альбер Камю (1913 - 1960). Можно говорить также о русской линии философии экзистенциализма в лице таких русских мыслителей, как Федор Достоевский, Лев Шестов и Николай Бердяев. Последний, после своей эмиграции из советской России во Францию, оказал значительное влияние на идеи французских экзистенциалистов.
В классической метафизике всегда важную роль играли категории сущности (essentia) и существования (existentia). Они понимались таким образом, что сущность – это была подлинная глубинная основа бытия того или иного объекта, в то время как существование выражало более поверхностно-внешнее проявление сущности. В экзистенциализме понятие существования выходит на первый план. Философы этого направления пытаются отказаться от идеи сущности (эссенциализма). В первую очередь это касается существования человека. Экзистенциализм утверждает, что человек существует в мире принципиально иначе, чем все остальные формы бытия. У всех начал есть свое место в бытии, своя сущность. И только человек представляет собой такое удивительное начало в мире, который не имеет своей сущности, своего выделенного места в бытии. Человек в конечном итоге обладает удивительной пластичностью, и он мог бы отождествить себя с любым началом, поскольку он заранее не предзадан и не предопределен. В этом и трагедия, и великий дар человека. С одной стороны, человек обречен на вечные поиски своего места в бытии, и никогда он не сможет здесь ничем окончательно удовлетвориться. Человек способен лишь временно отождествить себя с некоторым образом бытия, с некоторой «сущностью», но затем разочаровывается в ней и ищет чего-то нового. В этом трагедия человеческого типа бытия в мире. С другой стороны, только человек является по-настоящему свободным, поскольку он не привязан ни к какому месту бытия и может кардинальным образом переопределить себя. Такой удивительный тип бытия человека в мире, своего рода человеко-бытие (Хайдеггер использовал для него термин Dasein – «так-бытие» - в своем фундаментальном труде «Бытие и время»), и называется в экзистенциализме экзистенцией. Экзистенциализм ставит перед собою задачу создать философию человеческого типа существования, рассматривая жизнь человека как особый тип бытия, не имеющий более аналогов в других формах существования.
На экзистенциализм большое влияние оказали идеи феноменологии. Идея жизненного мира, непосредственного переживания мира феноменов чистого сознания лежит и в основании экзистенциалистской философии. Отличие состоит в том, что в феноменологии Гуссерля жизненный мир рассматривался в первую очередь как реальность чистых смыслов, т.е. более рационально постижимая сфера человеческого мира, в то время как экзистенциализм уделяет большое внимание чувственным и ценностным определениям человеко-бытия.
Жизнь человека берется в экзистенциализме как некоторый универсальный фон бытия, на котором протекают все остальные процессы и определения. Например, физику можно рассмотреть двояко. Можно мыслить ее как выражение реального мира, малой частью которого является человек. И ту же физику можно рассмотреть как продукт жизнедеятельности человека, которая создается и развивается в рамках жизненного мира человеческой личности. В первой позиции человек является частью мира. Во втором случае, наоборот, мир оказывается частью человека. Именно эту вторую позицию начинает с такой ясностью и силой подчеркивать и развивать экзистенциализм, как этого никто не делал ранее.
В экзистенциализме много говорится о психологии человека, его внутреннем мире и его структурах, и может показаться, что экзистенциализм – это просто философствующая психология человека. Но здесь следует иметь в виду описанные только что две позиции. Наука психология строится таким образом, что она рассматривает в конечном итоге человека как часть мира, в то время как экзистенциализм, еще раз повторим, наоборот, мир рассматривает как часть человека. В итоге все психологические определения человеческого существа в экзистенциализме онтологизируются – переходят в состояние базовых определений, так называемых экзистенциалов, самого человеко-бытия. Например, в психологии такое типично человеческое чувство, как страх, рассматривается как некоторое свойство человека, который является исчезающей частью большого мира. В экзистенциализме страх уходит корнями в само бытие, здесь как бы боится само бытие, обнаруживая свою ограниченность и конечность перед лицом чего-то неведомого и враждебного. Во многом экзистенциализм ставит перед собою задачу описания всей системы человеческих экзистенциалов и выделения среди них наиболее фундаментальных.
Человек переживает себя как некоторое конечное и становящееся бытие, которое всегда ощущает свою неполноту и открытость на трансценденцию – нечто запредельное, что зовет и пугает человеко-бытие. Так экзистенция оказывается открытой на трансценденцию. Последняя может пониматься как Бог в религиозных направлениях экзистенциализма (К.Ясперс) или как ничто-небытие в более атеистических его версиях (Хайдеггер, Сартр, Камю).
Человек может существовать с разной силой и полнотой жизни. Большинство обычных людей как правило отождествляют себя с какими-то ролями и статусами в обществе, теряя свою экзистенцию. Так возникает безликий man-мир. И только перед лицом так называемых пороговых ситуаций (боль, болезнь, страдание, смерть) человек получает вызов судьбы и иногда способен ответить на него возрождением своей свободы, разотождествлением себя с социальными ролями и переживанием себя как неуловимой подлинности - экзистенции. Но сделать это чрезвычайно трудно и под силу лишь избранным среди людей, так что экзистенциализм во многом оказывается философией элиты человечества и потому философией элитарного меньшинства. Французские философы Ж.П.Сартр и А.Камю были одновременно писателями (Камю – лауреат нобелевской премии по литературе), передававшие в своих литературных произведениях образы плененной обычным миром и вечно мятежной экзистенции, обретающей свободу перед лицом пороговых ситуаций.
В работах Кьеркегора были впервые представлены черты философии экзистенциализма как философствования изнутри человеко-бытия. Структуры гегелевской диалектики Кьеркегор во многом прочитывает по-новому, как этапы развития человеческой экзистенции, проходящей стадии эстетического, этического и религиозно-экзистенциального самоопределения.
 С.Кьеркегор
Карл Ясперс во многом воспроизводит структуры духовной онтологии человека, которые издавна выражались в религиозной традиции, языком экзистенции и ее экзистенциалов. Человеко-бытие открыто для него на трансценденцию как первопричину бытия, которая приходит в мир человека через разного рода символы трансцендентного – глубинные значения событий внешней и внутренней жизни.
 К.Ясперс

Ясперс выдвинул влиятельную в современной философии истории идею «осевого времени» - переломной эпохи мировой цивилизации 8 – 2 вв. до н.э., когда во всех крупных мировых регионах возникают великие религиозно-философские учения, заложившие основы современной цивилизации.
В философии Хайдеггера мы находим фундаментально проработанную онтологию человеко-бытия с множеством сложно прописанных экзистенциалов.
 М.Хайдеггер
Человек в первую очередь обнаруживает себя заброшенным в мир, в котором он обречен на бытие-в-мире через экзистенциалы «подручности» обращения с вещами-орудиями, на со-бытие с другими живыми существами, в частности, заботу о них. Основным чувственным экзистенциалом человеко-бытия оказывается страх перед бытием-в-мире, который в то же время может парадоксальным образом обращаться жаждой освобождения от здесь-бытия в виде бытия-к-смерти. С 1930 г. Хайдеггер все более для выражения основных определений человеко-бытия обращается к философии языка, представляя язык как «дом бытия».
В философии Сартра особенно подчеркивается свобода человека, его «проектность» - способность самому задать себя как тот или иной онтологический проект и реализовать его.
 Ж.П.Сартр
Сартр пытался сблизить идеи марксизма и экзистенциализма, опираясь на идею Маркса об отчуждении человека как основы его неподлинной природы и освобождения человека через преодоление факторов отчуждения.
Альбер Камю особенно подчеркивал роль абсурда в определениях бытия человека в мире, сравнивая бессмысленность человеческой жизни с сизифовым трудом.
 А.Камю
С одной стороны, абсурд сопровождает человека как выражение его глубинной чуждости миру, несоизмеримости человеко-бытия и бытия-в-мире. Но именно потому абсурд оказывается показателем подлинности человеческого существования, отстаивания им своей онтологической особенности. Преодолеть абсурд можно только культивированием самого абсурда как показателем экзистенции, и только в этом человек может обрести подлинную экзистенциальную солидарность с другими. Символом абсурдного мятежа против абсурда выступает для Камю фигура титана Прометея.

§  3. Психоанализ

Психоанализ – влиятельное направление современной психологии и философии, основанное австрийским врачем Зигмундом Фрейдом (1856 - 1939).
 З.Фрейд

В основе психоанализа лежит представление о том, что область человеческого я занимает лишь малую часть нашей психики, которая со всех сторон окружена океаном бессознательного. Это разного рода психический опыт, который в данный момент не осознается человеком, но может оказывать на него значительное влияние. Психоанализ выступает как метод расшифровки структуры человеческого бессознательного.
В структуре человеческой психики Фрейд выделяет три основные области – эго (сферу сознания и самосознания), подсознательное и надсознательное. Подсознательную сферу человеческой психики (id, «оно») образуют разного рода животные инстинкты, главную роль среди которых играет сексуальное влечение (libido). Сфера надсознательного (суперэго) – это разного рода ценности и нормы, которые закладываются в ребенка его родителями в процессе воспитания.
Область эго – это сфера интеллекта, который способен искать те или иные средства для достижения целей в реальности внешнего мира. Здесь на первом месте стоит принцип реальности. Но само по себе эго не обладает целями и нуждается в своем дополнении ценностно-целевыми образованиями, в качестве которых и выступают структуры под- и надсознательного. Подсознательное влечение стремится к достижению удовольствия, независимо от его реальности, что обозначается Фрейдом как принцип удовольствия. Суперэго скорее исходит из принципа долга, определяя в качестве целей нормы и ценности социальной среды. В итоге возникает два вида целей, идущих от подсознательного и суперэго, которые во многом противоречат друг другу, поскольку животные подсознательные желания обычно осуждаются суперэго, не проходят его цензуру (см. рис.3).

Рис.3
Возникает конфликт между под- и надсознательными областями психики, который может завершаться четырьмя основными результатами. Это:

1. победа суперэго и вытеснение обратно в область подсознательного сексуальных влечений,
2. победа подсознательных влечений и их реализация с использованием интеллектуальных ресурсов эго,
3. разного рода маскировки подсознательного, куда относятся: автоматизмы (описки, оговорки, забывания, ассоциации), сновидения, неврозы,
4. сублимация подсознательных влечений.

Фрейд полагал, что различные автоматизмы человеческого поведения не случайны, но в них проявляет себя подсознательная жизнь, и по характеру автоматизмов можно пытаться судить о структуре подсознательных влечений. Например, человек может не просто что-то забывать, но забывать в особенной степени то, что повышенно неприятно для суперэго и выражает подсознательные влечения. Аналогичным образом, связывать между собой ассоциативные образы могут те или иные вытесненные сексуальные влечения. Также человеческое бессознательное маскирует себя, полагал Фрейд, в образах сновидения, и одна из важных областей психоанализа – толкование сновидений с целью обнаружения за сновидческими образами тех или иных подсознательных влечений. Наконец, эти влечения могут соматизировать себя в разного рода заболеваниях, в том числе обладающих выраженными соматическими проявлениями, например, в язвах, параличах и т.д. Можно долго и безуспешно лечить чисто соматическими средствами такое заболевание, в то время как в его основе будет лежать подознательный психологический комплекс. Начиная с работ Фрейда, в современной медицине все более развивается направление психосоматической медицины.
Наконец, подсознательное влечение может сублимироваться. Сублимация – это процесс использования энергии libido в социально приемлемых формах, когда суперэго берет от подсознательного влечения его энергию и направляет ее в некоторую форму деятельности, которая признана обществом. Фрейд вообще полагал, что у личности есть единственный источник энергии – это психическая энергия подсознательного. Процесс сублимации – это и есть процесс использования этой энергии для других подсистем личности. Например, творчество в искусстве во многом питается от сексуальной энергии, выступая своеобразным способом очищения этой энергии и ее творческого выражения. То же верно, по мнению Фрейда, и для всех остальных форм культуры. Вообще культура питается энергией подсознательного, в том числе и борясь с подсознательными влечениями в лице суперэго. Если культура будет слишком бороться с подсознательным, то это гроизт разрушением самой культуре. Отсюда берут свои истоки идеи Фрейда о смягчении социальной цензуры в отношении к сексуальным влечениям человека, что в последующем легло в основу сексуальной революции на Западе.
Процесс сублимации символизируется в психоанализе так называемым эдиповым комплексом. Согласно легенде, царь Эдип женился на своей матери. Фрейд полагал, что в случае психического развития мальчиков важную роль играет их бессознательное влечение к матери, которое встречает препятствие в лице отца-соперника. В результате конфликта происходит как бы интериоризация роли отца в виде структур суперэго у мальчика, что оказывается условием возникновения его как личности (см. рис.4).

Рис.4

Подобный же комплекс у девочек называется комплекс Электры.
Эти комплексы во многом становятся в психоанализе символами как процесса сублимации, так и возникновения разного рода невротических состояний.
Кроме энергии libido (Эроса), позднее Фрейд стал выделять в области подсознательного еще одно важное влечение – влечение к смерти и саморазрушению (Танатос).
Позднее из классического психоанализа развиваются более новые направления, которые получили общее название неофрейдизма. Их общим отличием от фрейдовской версии психоанализа был отход от такой важной роли именно сексуальных влечений в области подсознательного и расширение понятия бессознательного до уровней коллективного бессознательного. Одним из наиболее ярких представителей неофрейдизма является швейцарский психиатр Карл Юнг (1875 - 1961). Свою систему взглядов он называл аналитической психологией. Юнг заметил у своих пациентов одну удивительную особенность. Описывая свои сны, они рассказывали о таких образах, которые встречались в мифах и религиях разных народов, причем, сами пациенты об этом не подозревали. Опираясь на эти наблюдения, Юнг выдвинуд гипотезу о существовании у всех людей общего коллективного бессознательного, в котором с древнейших времен хранятся архетипы – первообразы и глубинные символы родовой организации человеческой психики. Психика современного человека все более отрывается от сознательного выражения архетипов, что является главной причиной разного рода патологий современного человека и культуры. Необходимо трансформировать сознание таким образом, чтобы оно вновь стало открыто на свои коллективные бессознательные области, как это было когда-то у людей на ранних стадиях развития человеческой истории. Юнг видил задачу своего подхода именно в этом.
Тенденция к расширению границ человеческого бессознательного, начатая Юнгом, получает позднее еще большее свое развитие в идее трансперсональных слоев бессознательного и возникновении так называемой трансперсональной психологии. Здесь вводятся представления о космических уровнях человеческого бессознательного, далеко выходящих за границы не только индивидуальной личности, но и вообще определений человека как родового существа.

§  4. Парапозитивизм

Под парапозитивизмом мы будем иметь в виду направления философии науки 20 в., которые так или иначе отталкивались в своем построении от идей философии классического позитивизма 19 в., основанного французским философом Огюстом Контом. В составе парапозитивизма мы будем выделять два основных направления – неопозитивизм и постпозитивизм.

1. Неопозитивизм

Неопозитивизм – влиятельное направление философии науки 20 в., пик развития которого приходится на 30 – 50 гг. Основные представители неопозитивизма – австрийские философы Мориц Шлик (1882 - 1936), Людвиг Витгенштейн (1889 - 1951) и Рудольф Карнап (1891 - 1970), английский философ Бертран Рассел (1872 - 1970) и др.
 М.Шлик
Как и классический позитивизм, неопозитивизм рассматривал научное знание как высший род знания и пытался свести философию к науке.
 Л.Витгенштейн
В отличие от классического позитивизма, неопозитивизм опирался на методы современной математической логики при построении моделей научного знания, так что второе название неопозитивизма – логический позитивизм.
 Б.Рассел

Главная проблема неопозитивизма – проблема так называемой научной демаркации. Неопозитивисты полагали, что наука принципиально отличается от других форм культуры, и существует некоторый признак, который качественно отличает науку от ненауки. Этот признак был назван критерием научной демаркации, поскольку на его основании можно было бы отделить науку от ненауки и провести между ними как бы демаркационную разграничительную линию.
 Р.Карнап
Неопозитивисты поставили перед собой задачу дать определение критерия логической демаркации. Развитие неопозитивизма – это во многом развитие представлений о критерии научной демаркации. В определенной мере это можно сказать вообще об истории парапозитивизма.
С точки зрения эволюции представлений неопозитивистов о критерии научной демаркации, можно выделять в истории неопозитивизма два основных периода. Они называются периодами догматического верификационизма и вероятностного верификационизма. Верификационизм означает учение о верификации, т.е. об установлении истинности знания (от лат. veritas - истина).
На более раннем этапе догматического верификационизма представители неопозитивизма строили очень простую модель научного знания, в основе которой лежали так называемые протокольные предложения, т.е. максимально конкретные суждения, которые обычно используют при ведении протокола научного исследования. Обычно здесь четко фиксируется, кто, когда и при каких условиях производит то или иное экспериментальное действие, например, определяет положение стрелки на шкале некоторого измерительного прибора. В эмпирическом научном исследовании утсанавилвается истинность ряда проткольных предложений, а затем они логически обрабатываются, так что из более простых предложений с использованием логических операций получаются более сложные суждения. Здесь может использоваться только конечное число логический операций, так что из протокольных предложений, как логических атомов, строятся более сложные утверждения – своего рода логические молекулы нашего мышления. Научная теория и представляет собой организованную по законам логики систему атомарных и молекулярных утверждений, истинность которых твердо (догматически) установлена в опыте. Такова была модель науки на этапе догматического верификационизма, которая одновременно выступала как формулировка критерия научной демаркации.
Очень скоро неопозитивисты вынуждены были усложнить свою модель, в связи с важностью индукции в научном познании. Структура индуктивного вывода более подробно приведена в разделе, посвященном философии Френсиса Бэкона (см. выше). Над чертой стоят посылки индукции, которые являются протокольными предложениями, а под чертой находится индуктивное заключение, которые обычно обобщает бесконечное число частных фактов. Таким образом, через индукцию в научное познание входит бесконечность, и здесь средств конечной логики оказывается недостаточно. Поэтому неопозитивисты вынуждены были использовать и в определенной степени им пришлось самим построить такую логику, в которой на основе протокольных предложений как логических атомов могли бы образовываться бесконечные суждения – своего рода логические молекулы с бесконечным числом атомов. Индукция, как уже отмечалось, - это вероятностный вывод, т.е. даже если посылки индукции истинны, индуктивное заключение в лучшем случае обладает только вероятностью истинности, поскольку никогда нельзя быть окончательно уверенным, что не найдется контрпримера индуктивного заключения – факта, который опровергает это заключение и не был обнаружен в опыте. Таким образом, на втором этапе своего развития неопозитивисты усложнили свою модель научного знания до логики над протокольными предложениями, из которых могут образовываться как конечные, так и бесконечные логические комбинации. Последние уже не могли быть полностью истинными, но обладали лишь степенью (вероятностью) истинности, в связи с чем этот период развития неопозитивизма и получил название вероятностного верификационизма. Формулировка критерия научной демаркации в связи с этим также усложнилась.
Неопозитивисты также предложили более строгие модели развития научного знания. Основой науки, как мы уже видели, являлись для них истинные протокольные предложения, которые однажды были установлены в опыте и с тех пор навсегда входили в состав научного знания. Число таких предложений могло лишь постепенно возрастать в составе науки. В каждый конкретный период над множеством протокольных предложений по законам логики строится научная теория, которая помогает организовать эти предложения. Сама по себе научная теория имеет мало отношения к реальности, это всего лишь удобный инструмент упорядочивания протокольных предложений. Теории могут перестраиваться, включая в себя все большее число фактов. В этом случае более частная теория может быть полностью дедуктивно выведена из более общей теории как ее частный случай. Такая модель развития научного знания может быть названа моделью дедуктивного кумулятивизма.
Все, что не соответствовало их моделям научного знания, неопозитивисты рассматривали как бессмыслицу («метафизику»), которая должна быть исключена из состава подлинной научной («позитивной») философии. Критерий верификации оказывался для них одновременно критерием осмысленности знания.

1. Постпозитивизм

Очень скоро, а именно с 50-х гг. 20 века, неопозитивисткая философия стала все более активно критиковаться. Постепенно формируется новое направление философии науки 20 в., которое получило название постпозитивизма. Основные его представители – английский философ Карл Поппер (1902 - 1994), американские философы Томас Кун (1922 - 1996) и Пол Фейерабенд (1924 - 1994). Главное отличие философии постпозитивизма от неопозитивизма состоит в постепенном отказе от критерия научной демаркации. Все более утверждается убеждение, что философия активно взаимодействует с другими формами культуры – искусством, религией, политикой и т.д., и не существует непереходимых границ между наукой и ее социокультурным окружением. В конечном итоге наука – одна из множества форм культуры, несущая в себе общие с другими формами определения и свойства. Ниже мы очень кратко отметим некоторые идеи основных представителей постпозитивизма.
Английский философ Карл Поппер занимает переходное место между нео- и постпозитивизмом.
 К.Поппер
Как и неопозитивисты, он верит в существование критерия демаркации, но дает иную его формулировку, не связывая ее с критерием осмысленности знания, как это делали неопозитивисты. Поппер не доверяет индукции и ставит перед собой задачу построить модель научного знания только на основе дедукции, которая является достоверным и надежным логическим выводом. Вместо верифицируемости, Поппер предлагает рассматривать свойство фальсифицируемости (потенциальной опровержимости) как критерий научного знания. Научно только то знание, которое в принципе опровержимо опытным путем. Такое знание Поппер называет открытым знанием, развивая идеи Бергсона об открытом обществе. Контрпримеры (фальсификаторы) для научного знания могут долго не подверждаться в опыте (например, до сих пор (на момент 2009 г.) не доказано, что скорость света может быть разной в вакууме), и до тех пор научная теория (например, теория относительности Эйнштейна) благополучно существует. Но рано или поздно, полагал Поппер, для любой научной теории будут обнаружены в опыте ее фальсификаторы, она окажется опровергнутой, и на смену ей придет новая теория. В любом случае только то знание, которое может сформулировать для себя потенциальные фальсификаторы и признать себя побежденной, если они будут обнаружены опытным путем, может считаться подлинной эмпирической наукой. Все прочее (например, математика или философия) – это не эмпирическая наука, хотя Поппер и не отвергает осмысленности такого знания. Развитие научного знания Поппер рассматривает по аналогии с биологической эволюцией – как борьбу за существование научных теорий, которые рано или поздно опровергаются фактами и вымирают. Поппер отвергает кумулятивность (преемственность) в развитии научных теорий. Если и есть развитие науки, то оно скорее проявляется в формулировке все более глубоких вопросов, а не в достижении все более глубоких ответов. Подлинно постпозитивистким выражением философии Поппера является его отказ от возможности абсолютного обоснования научного знания. Поппер рассматривает науку как результат социальных конвенций (соглашений) между учеными, опираясь на которые возводится все остальное здание науки. Наука создает как бы третий мир (кроме физического мира и психического мира нашего сознания) – мир объективного знания, который начинает вести независиоме существование от создавших его людей.
В философии Томаса Куна вводится понятие «парадигмы» научного знания.
 Т.Кун
Парадигма – это одна или несколько фундаментальных теорий вместе со своей методологией, мировоззрением, системой ценностей и норм. Развитие науки Кун рассматривает как циклический процесс, в котором повторяются следющие четыре основные этапа: 1) допарадигмальный период научного знания, когда нет единой парадигмы в данной отрасли науки, и научное сообщество раздирается борьбой множества научных школ (здесь господствует диссенсус – несогласие между учеными), 2) период научной революции, когда трудами великих ученых-революционеров создается парадигма, которая принимается подавляющим большинством научного сообщества, и воцаряется консенсус – согласие между учеными, 3) период нормальной науки – роста и расширения парадигмы, которая развивается, улучшается и прирастает своими приложениями в трудах массового типа ученого, способного решать задачи-головоломки только в рамках признанной парадигмы, 4) период накопления аномалий и отказа от парадигмы, когда изнутри развития самой парадигмы возникает все больше задач, которые парадигма не в состоянии разрешить. Такие задачи были названы Куном «аномалиями». Накопление некоторой критической массы аномалий приводит к отказу от парадигмы, и научное сообщество вновь погружается в состояние диссенсуса. Далее цикл повторяется.
Между парадигмами Кун не признает преемственности (кумулятивности), новые парадигмы несоизмеримы с прежними. Иллюзия преемственности возникает для ученых, когда они начинают думать о прежней парадигмы, уже приняв новую, и тогда им кажется, что старое – это часть нового. На самом деле, это не так (здесь, правда, возникает вопрос, а как Куну удалось это понять?).
Пол Фейерабенд начинает уже полностью отрицать критерий научной демаркации, и для него наука ничем не лучше мифологии или религии. Он даже призывает отделить науку от государства, как это в свое время было сделано в отношении к церкви.
 П.Фейерабенд
Фейерабанд особенно подчеркивает различие моделей науки, выстраиваемых в философии, и самой науки. Любая модель имеет свои ограничения и находит свои контрпримеры в определенных условиях. Работы Фейерабенда во многом посвящены поиску таких контрпримеров (фальсификаторов) по отношению ко всем известным в то время принципам и моделям научного знания. Свою позицию он обозначал как методологический анархизм, в основании которого лежит принцип anything goes (все пойдет, все сгодится). В конечном итоге наука – это часть жизни, а жизнь нельзя окончательно формализовать, и в жизни в конце концов все идет в дело, все может пригодиться. Где-то может сработать индукция, где-то полезна дедукция, где-то есть кумулятивность, а где-то она не работает и т.д.
Если нет науки как чего-то специфического, то не может быть и особой философии науки. Так в лице философии Фейрабенда философия науки 20 в. приходит к своему самоотрицанию.

§  5. Постструктурализм и постмодернизм

Влиятельные течения 20 и начала 21 вв. – постмодернизм и постструктурализм.
Постструктурализм приходит на смену структурализму. В основе структурализма лежит интерес не столько к социальным, сколько к лингвистическим структурам. Такого рода обращение преимущественного интереса к языку в философии 20 века получило название лингвистического поворота. В работах основоположника структурализма швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра (1857 - 1913) разделяются понятия языка (Langue) и речи (Parole).
 Ф. де Соссюр
Язык относится к речи как идеальная система знаков к своей пространственно-временной реализации. Подлинная структура заключена в языке, а не речи. Langue представляет собой организованную систему знаков, позиция каждого знака в которой есть значение этого знака (как позиция шахматной фигуры на доске определяет ее вид и шаги). Французский философ Ролан Барт (1915 - 1980), один из основателей семиотики, науки о знаках и знаковых системах, применил идеи Соссюра к различным сферам социальной жизни.
 Р.Барт
Всякое социальное событие может быть представлено как знак или система знаков. В работах французского этнографа Клода Леви-Стросса (1908 - 2009) проводится идея подобия структур родства и структур языка.
 К.Леви-Стросс
В основе и тех и других лежат бессознательные структуры разума, определяющие мышление и поведение индивида. Близкие идеи о существовании глубинных структур общества, определяющих социальные процессы, можно найти в так называемом «структурном марксизме».
В отличие от структурализма, пришедший ему на смену во второй половине 20 века постструктурализм отказывается от гегемонии бессознательных структур над личностью, рассматривая более подвижный и произвольный мир структур, живущий по более хаотичным законам.
Основателем постструктурализма считается французский философ Жак Деррида (1930 - 2004), который свел язык к «письму», не ограничивающему субъекта.
 Ж.Деррида
Язык неупорядочен и нестабилен, слова имеют разные значения в разных контекстах. Деррида критиковал логоцентризм – претензию человеческого разума на создание универсальных мыслительных систем. Развивал идеи деконструкции (разложения единого с целью выявления различий, например, в форме «театра жестокости» как деконструкции традиционного театра с диктатом автора, зрителя и т.д.) и децентрации – отхода в литературном произведении от позиции единого центра.
Один из наиболее известных и противоречивых представителей постструктурализма – французский философ Мишель Фуко (1926 - 1984).
 М.Фуко
Основные концепты его подхода – археология власти (метод организации текста по уровням, элементам и связям, эмпирический анализ исторического изложения) и генеалогия власти (организация текстов в случайные траектории, исследование взаимосвязи между знанием и властью в гуманитарных науках). В своих работах Фуко склонен критиковать научное знание, отрицать существование какого-либо прогресса в истории, рассматривать медицину как предтечу гуманитарных наук. В работе «Безумие и цивилизация» Фуко прослеживает инволюцию отношения к психически больным людям, которое в 17 веке существовало в форме равенства психически больных и здоровых, а затем разум победил безумие, и больных стали все более угнетать, сменяя методы прямого насилия на более изощренные технологии ментальной манипуляции и контроля.
В книге «Рождение клиники» Фуко проводит оригинальную идею рождения в медицинской клинике философии «пристального взгляда» врача на больного, когда пациенты все более стали выступать объектом научного знания и практики. В книге «Дисциплина и наказание» автор отмечает, что в период между 1757 и 1830 годами пытки заключенных были заменены контролем тюремных правил. Но это был пример не столько гуманности, сколько возникновения более рационального и тотального вида наказания. Так возникла идея дисциплинарной власти с надзором в конечном итоге за всем обществом. Здесь же происходит постепенный переход от наказания тела к наказанию души, из чего возникает практика моральной оценки, которая постепенно переходит к психиатрам и педагогам. Такого рода рационализация феномена общества и человека приводит к определению человека как объекта знания и зарождению гуманитарного знания. Фуко развивает в этой книге идею паноптикума – структуры, позволяющей служителям тюрьмы наблюдать за всеми аспектами жизни заключенных. В этой структуре Фуко видит прообраз научной лаборатории со сбором информации о людях и дисциплинарный идеал общества.
Сторонники так называемого постмодернизма полагают, что после второй мировой войны человечество вступило в особую эпоху «пост-современности», и для этой эпохи характерны следующие черты: 1) агрессивная экспансия глобального капитализма, 2) ослабление государственной централизованной власти (распад бывших империй, коммунистического блока, рост этнических проблем и т.д.), 3) моделирование жизни посредством все более мощной и всеохватывающей технологии, 4) развитие освободительных неклассовых движений: национальных, гендерных, движений сексуальных меньшинств, экологического движения и т.д.
Эпоха постсовременности приходит на смену «модернизму» (так называется время примерно с эпохи Возрождения до второй мировой войны), для которого были характерны следующие философские черты: 1) принятие возможности абсолютного наблюдения – «взгляда творца», т.е. позиции наблюдателя, находящегося вне наблюдаемого мира, 2) склонность к метанарративам - большим повествованиям, холистически объясняющих мир, 3) принятие фундаментализма – веры в возможность абсолютного обоснования знания, 4) приверженность универсализму – вере в существование универсальных принципов познания и бытия, 5) репрезентационизм – вера в возможность точного соответствия утверждений о мире и самой реальности.
Взамен модернистской философии постмодернисты предлагают: 1) децентрацию – процедуру помещения в центр рассмотрения точки зрения непривилегированных социальных групп, 2) деконструкцию – показ исторической обусловленности и противоречивости репрезентативных концепций, 3) различие (дополнение) – рассмотрения знания в связи с тем, что оно вычеркивает или отодвигает на задний план.
Американский культуролог Фредерик Джеймсон выделяет следующие черты постмодернистского общества: 1) поверхностность, 2) ослабление эмоций и аффектов, 3) утрата историчности, 4) господство не креативных, а репродуктивных технологий (например, компьютер и телевизор не создают, а скорее сжимают и упрощают бытие), 5) рождение многонационального мирового капитализма.
В работах одного из наиболее влиятельных представителей постмодернизма французского философа Жана Бодрийяра (1929 - 2007) современный мир трактуется как мир симулякров – знаков, очень точно воспроизводящих копию оригинала при отсутствии самого оригинала.
 Ж.Бодрийяр
Пост-современная культура все более стремится замкнуться в чисто знаковом бытии-симуляции, оторвавшись от всякой реальности. Социальное бытие все более превращается в бытие массовое, рука об руку с которым идут нигилизм, бессмысленность и гипертрофия потребления.
Следует заметить, что далеко не все современные мыслители разделяют точку зрения постмодернизма и в свою очередь подвергают ее критике. Например, отмечается, что постмодернизм по преимуществу ограничен академической сферой жизни, а не политической борьбой, слишком абсолютизирует идеалистическую и абстрактную природу текста, и под лозунгами децентрации и деконструкции проводит довольно жесткое стремление занять в академической среде монопольное положение. Интересно также, что постмодернизм появляется именно в тот момент, когда начинают ставиться под вопрос многие претензии академического сообщества – сообщества фициально признанных ученых. В связи с этим, спрашивают некоторые (например, Нэнси Хартсок* ), не представляет ли собою постмодернизм некоторый изощренный способ защиты монополии официальной науки?
В частности, феминистское движение далеко не во всем согласно с постмодернистскими лозунгами. В феминизме велико влияние так называемого «принципа включения», преодолевающего культуру «другого» (под «культурой другого» здесь имеется в виду установка относить тех или иных людей или сообщества к «другим», потенциально враждебным силам). С этой точки зрения, постмодернизм склонен слишком многих относить к «другим», исключая их из сферы своих интересов. Интересна также в этом смысле «феминистская эпистемология определенной точки зрения», утверждающая, что любое знание (в том числе и постмодернистское) пристрастно, и за ним стоит позиция определенного сообщества, например, мужчин или представителей привилегированного академического класса, формирующего свою «политику знания».

§ 6.  Интегральный подход Кеннета Уилбера

Завершить нашу историко-философскую часть мы хотели бы кратким знакомством читателя с так называемым интегральным подходом (integral approach) современного американского философа и психолога Кеннета Уилбера (род. в 1949 г.). На русский язык сейчас уже переведено достаоточное количество его работ – «Один вкус», «Краткая история всего», «Никаких границ», «Интегральное видение», «Благодать и стойкость» и т.д.
 К.Уилбер
Как и в русской философии всеединства (см. выше), в интегральном подходе Уилбера развиваются идеи синтеза, утверждается философия витализма, подчеркивается антиномизм высших аспектов бытия и учитываются разного рода возможные и существующие патологии развития. Бытие рассматривается Уилбером как живой творчески развивающийся Космос, состоящий из мириад отдельных целостностей – холонов, которые все вместе образуют сложнейшую мировую иерархию (холархию). Каждый холон объединяет в себе свои части, холоны нижележащего уровня, и входит как часть в состав более высоких холонов. Например, атомы входят в молекулы, молекулы в клетки, клетки – в ткани и т.д. Все холоны имеют внешнюю и внутреннюю сторону (внутренний мир) и находятся в развитии. Развивается и внутренний мир холонов, поднимаясь до уровня сознания человека и выше, и внешние тела холонов, становясь все более сложными и развитыми.
Особенное внимание в своей философии Уилбер уделяет природе и эволюции человека – как одного из холонов космической холархии. Холон человека он называет также самостью (self). Далее мы более подробно остановимся на принципах интегрального подхода, в связи с организацией и эволюцией человеческой самости.
В общем случае Уилбер выделяет пять основных измерений развития самости. Это:

1. вертикальные уровни развития,
2. горизонтальные сектора,
3. потоки (линии) развития самости,
4. состояния,
5. типы самости.

Ниже мы вкратце коснемся каждого из этих измерений.
Во-первых, человеческая самость развивается, поднимаясь по все более высоким (вертикальным) уровням развития. Все уровни можно разделить на несколько классов. Это в первую очередь доперсональные, персональные и трансперсональные уровни. На доперсональных уровнях еще нет выделения человеческой индивидуальности из объемлющих ее целых – социума и природы. Здесь человек как бы растворен в своих целых и еще не обрел самостоятельности. На персональных уровнях происходит выделение человека, возникновение его как индивидуального существа и последующее все большее расширение его сознания, когда он начинает отождествлять себя с сознанием все больших групп – семьи, нации, народа, человечества в целом. На последних стадиях персональных уровней возникает менее экстенсивное развитие, когда человек, отождествив себя с человечеством в целом, движется от более жестких к более гибким образам целого. Но на всех персональных уровнях человек продолжает жить в мире, который строится его пятью органами чувств и изменяется активностью его индивидуального тела. На трансперсональных уровнях человек открывает новые области реальности, лежащие за границами пяти органов чувств, достигая здесь все более интегрального сознания и опыта, вплоть до высших состояний сознания, описываемых во всех великих духовных традициях.
Если человек достигает некоторого уровня в своем развитии, то он затем продолжает устойчиво оставаться на нем. Более высокий уровень в идеале включает в себя предыдущий, добавляя к нему нечто новое, но в реальном развитии могут возникать разного патологии, когда, например, гармоничного включения предыдущего в последующее не происходит и возникает более фрагментарное состояние. В конечном итоге уровень характеризуется числом перспектив, которые человек в состоянии принимать на себя, рассматривая то или иное событие с разных сторон. Чем выше уровень, тем большее число перспектив человеческая самость способна удерживать при комплексном рассмотрении каждого события. Например, на ранних стадиях развития ребенок знает только свое «я» и не способен стать на точку зрения другого – у него мало перспектив. С возникновением группоцентрического сознания возникает способность встать на точку зрения другого человека, и число перспектив рассмотрения событий возрастает, поэтому этот уровень оказывается более развитым, более интегральным.
Во-вторых, человеческая самость выражает себя в горизонтальных секторах. Уилбер выделяет 4 сектора, образуемых перемножением свойств «внутреннее - внешнее» и «индивидуальное - коллективное». В итоге возникают следующие горизонтальные сектора:
Верхний левый – сектор индивидуального внутреннего развития. Он символизируется местоимением первого лица единственного числа «я». Это сфера внутреннего мира индивидуального человека.
Верхний правый сектор – область индивидуальной внешности, под чем Уилбер имеет в виду человеческое тело, его структуру и функции в своем материальном выражении. Этот сектор символизируется безличным местоимением единственного числа «это».
Нижний левый сектор – сфера коллективного внутреннего мира, которая символизируется местоимением первого лица множественного числа «мы». Это область коллективного внутреннего мира, сфера культуры.
Нижний правый сектор – область коллективной внешности, под чем Уилбер понимает систему отношений человеческих тел в социальных процессах (социум). Этот сектор символизируется безличным местоимением множественного числа «эти» (см. рис.5).

Рис.5
Все области нашей жизни попадают в тот или иной сектор или несколько секторов. Например, разные философские системы в большей мере тяготеют к тому или иному сектору (см. рис.). Искусство в большей степени предполагает индивидуальное творчество, что соответствует верхнему левому сектору. Наука строится в гораздо более объективированной манере, рассматривая мир как систему безличных сущностей. Это соответствует правым секторам. Мораль предполагает коллективный внутренний мир людей, сферу «мы», т.е. левый нижний сектор и т.д.
Третье измерение человека – это разного рода линии или потоки развития. Они как бы дополняют идею секторов, вводя другие сферы человеческого развития, способные развиваться по вертикальным уровням. Это, например, область интеллекта, эмоций, межличностных отношений, сексуальности и т.д. Человек может развиваться по многим линиям, занимая более высокие позиции по одним и более низкие по другим, в целом выражая пеструю картину своего развития.
Четвертый фактор развития – так называемые состояния. Это любые преходящие состояния человеческой самости, которые приходят, некоторое время существуют и затем уходят. Таковы, например, состояния сна, разного рода пиковые переживания, когда на некоторое время человек прикасается к более высоким уровням развития, которых он еще устойчиво не достиг, и т.д.
Наконец, пятое измерение развития – это типы. Человек может быть разным, в зависимости не только от уровней развития, секторов, линий или состояний, но он еще может быть мужчиной или женщиной, холериком или сангвиником, экстравертом или интравертом и т.д. Такое различие определяется типом человека, и существует множество разных типологий, в каждой из которых человек может занимать определенную позицию.
Перемножая градации всех пяти измерений, мы получаем огромное многообразие – своего рода пространство развития человеческой самости. По каждому из пяти измерений человек может двигаться относительно независимо, комбинируя их между собой. Например, в каждом горизонтальном секторе человек может находиться на разных вертикальных уровнях развития и т.д.
В идеале человек тем более развит, чем более высоких уровней он достигает, чем в большем числе горизонтальных секторов протекает его жизнь, чем по большему числу потоков и все более он развит, чем более высокие пиковые переживания он имеет и чем более ему удается интегрировать в себе различные типологические характеристики.
Описанную модель и методологию интегрального развития Уилбер называет моделью AQAL - All Quadrants, All Levels (Все сектора, все уровни). AQAL читается «АКВАЛ».
Пятимерная модель развития человеческой самости позволяет для каждого направления или теории сразу же определить ее координаты в указанной системе и увидеть ее сильные и слабые стороны. Приведем здесь некоторые примеры.
Современная наука, как уже отмечалось, развивает определения только правых секторов, отвергая существование внутреннего мира человека и других живых существ. В этом ее слабость, и можно предполагать, что наука будущего должна будет распространить свои определения и на левые сектора, т.е. на области индивидуального и коллективного мира человека. Сегодня этот процесс уже активно протекает в разного рода гуманитарных науках (см. выше разделы о философии Вильгельма Дильтея и Эдмунда Гуссерля, где развивалась методология научного познания внутреннего мира человека).
Многие беды современного мира, например, тоталитарные режимы 20 в., терроризм, национализм и т.д. связаны с преобладанием у людей группоцентрического сознания, когда они отождествляют себя с сознанием одной группы (нации, класса, религиозной конфессии) и всех остальных считают потенциальными врагами. Такое сознание поляризовано на «мы» и «они» и всегда готово найти врага и бороться с ним, полагая в уничтожении врага главный путь к разрешению всех проблем. Следовательно, крайне важным является массовый процесс развития сознания людей по вертикальным уровням, чтобы они поднимались от группоцентрического к мироцентрическому сознанию, где происходит отождествление человека со всем человечеством.
Как и представители постмодернизма, Уилбер принимает деление мировой истории на эпохи досовременности (от древности до эпохи Возрождения), современности (от возрождения до второй мировой войны) и постсовременности (от второй мировой войны до сегодняшнего дня). На протяжении всех эпох идет постепенный рост массового сознания людей от доперсонального к группоцентрическому персональному (античность и Средние века) и далее к мироцентрическому персональному в эпоху современности. Здесь большую роль сыграла наука и научное мировоззрение, которые сегодня является общепризнанным и проповедуется в школах. Эпоха постсовременности ставит новую цель массового продвижения сознания в области высших регистров персонального сознания и его соприкосновения с трансперсональным сознанием.
Если говорить о философском сознании, то оно всегда опережало по уровню развития уровень массового сознания. Античность и Средние века выражали во многом трансперсональное состояние сознания в лице наиболее крупных философских систем того времени (Платона, Аристотеля, неоплатонизма). Но в это время философское сознание не было в достаточной мере дифференцировано по горизонтальным секторам. В эпоху Возрождения в лице отделения друг от друга искусства, науки и морали возникает специализация, но она сопровождается снижением развития сознания по вертикальным уровням в эпоху современности (модернизма). Задача постсовременности состоит в том, чтобы вернуть философскому сознанию трансперсональные уровни развития, сочетая их с достигнутой дифференциацией по горизонтальным секторам и другим измерениям развития человеческой самости. Как полагает Уилбер, постмодернисты пытались в некоторой мере выполнить эту задачу, используя идеи деконструкции и децентрации, подчеркивая множественность разных перспектив в оценке событий, важность метода интерпретации внутреннего мира субъекта, но они в свою очередь скатились к абсолютизации знаковых систем, лишенных автора и пользователя (так называемая «смерть автора» текста в постмодернизме). Уилбер видит свою задачу в создании более адекватной духу постсовременности философской системы, в качестве которой и должен выступить его интегральный подход.